Уничтожение Реальности

    Уничтожать - привычка поверхностных существ. Об этом следует помнить всегда, когда дело касается тварей, действующих в локальном масштабе. (Тот, кто хочет Не Все, тот не хочет ничего.) Это улитки интеллектуального дерьма, прилипшие к полкам библиотек врага, которым только снится сон о Войне, эти псевдоэкстремальные кролики, смирно жующие вражескую нитратную травку, эти параноидальные теоретики заговоров, крутящие кубик-рубика пустого мозга, эти пелевинские выкормыши комиксовых Чегевар, социальные бунтовщики и остальные домашние животные и безопасные личности - все они не имеют никакого отношения к Подлинному Уничтожению.
    Они настоящие созидатели, лишь имитирующие разрушение. Они созидатели дерьмовых теорий, истерических революций, больных детей, здоровых детей... (Какая разница, каких детей?!)
    Вы, имитаторы деструктивности, солдаты компьютерных игр, латентные гуманисты, персонажи Эриха Фромма! Хватит лязгать игрушечным оружием и мычать о Войне! Уходите, когда появляются Настоящие Уничтожители, Санитары своих подлинных сущностей, агитаторы Диктатуры Ничто.
    Мы пришли сюда не развлекаться.
    Остановить невеселую карусель.
    Достаточно философских будней и болезненных изменений! Достаточно поисков врага и накопления ложного опыта! Достаточно научных теорий и религиозных страшилок! Бог ест. И смотрит TV. Хватит развлекать ублюдка!
    Мы не злые. Мы адекватные. Только подлинные мотивы Следования Основным Инстинктам. Отношения с реальностью на уровне бандитских разборок. Мы на чужой территории. В режиме абсолютной окупации жизнью и смертью.
    Мы не мстители с невротическими рефлексами, не романтики плюшевых гибелей, не слепые носители зла. Узкий полигон человеческих логик - не место, где было бы возможно дать нам определение.
    Наша откровенность не должна вызывать у вас доверия. Вызывать доверие - быть безопасным, рациональным, а следовательно, устранимым. Мы же иррациональны, в контексте узости ваших логических построений. (Хотя рациональны в режиме Абсолютных Логик.) И наша иррациональная честность, не вызывая доверия, вызывает уважение. Во всяком случае, мы не рекламируем товары... (Когда несостоявшиеся Ночные Портье торгуют Гербалайфом, подсыпая туда мышьяк, мы говорим: "Хочешь похудеть? Спроси меня как!". И даем телефон концлагеря.)
    Мы не просили помещать нас в реальность, не просили нас осуществлять. Не заставляли напрягаться ни божков, ни молекул. Не принуждали к соитию безмозглых матерей.
    Мы не хотели быть Следствием Причин. Ме не терпим мира, тем более мира вне и помимо нас. Бытие и Небытие одинаково неприемлимы относительно наших претензий.
    Если бы мы сомневались в правильности выбранных позиций, мы принялись бы искать себе оправдания. (Как это происходит, например, с "фашистами", склонным к компенсации гуманизмом. Уязвимость такого "фашизма" в попытке мотивировать свои склонности с точки зрения "высших", "божественных" целей. Оправдывание - признак неуверенности, ложности.) Мы не апеллируем к сентиментальности трусов, менструирующих гимназисток и церковных крыс.
    Мы не нуждаемся в одобрении затравленных масс. Хотя, могли бы, оставаясь абсолютно логичными, обозначить себя как Единственных Подлинных Гуманистов. Ведь "Зло" всегда есть следствие существования реальности. Нет реальности - нет проблем. Поэтому Осуществлением Абсолютного Гуманизма является создание ситуации Абсолютного Ничто, когда не родится уже никакой несчастный ребенок, чьей слезинкой спекулируют братья и сестры блядского "милосердия".
    Если бы мы были извращенцами или романтиками, художниками или бешенеющими интелигентиками, Иисусами Христами или атомными Уолтами Диснеями, мы бы рассказали вам сказку об Абсолютном Конце. Мы выбрали бы эстетско-познавательный вариант устранения. Милые Доктора Уйбивалы.
    Мы выгнали бы вас из комфортных загончиков и спустили бы вместе с солнцем за горизонт, чтобы вы увидели, наконец, Настоящую Колючую Проволоку  по краям земли, железного ежика диктатуры в тумане мифологий.
    Инфернальный Левитан вещал бы круглосуточным моргом ваших смыслов, объясняя Как Все Есть. Он читал бы этот текст без интонаций и знаков препинаний, без цензуры и без конца.