Ее арестовали "При возвращении в адрес"... 

   «Газеты определенного толка наперебой пишут о ней...» — было сказано в прошлую субботу в газете,  видимо, неопределенного толка, «Правде», в статье «Дурман», появившейся за подписью «Сергей Григорьев».
   «Наперебой» об Алине Витухновской писали «Комсомольская правда», «Литературная газета», «Известия», все каналы ТВ. Но первый раз в прессе появилась такая циничная и откровенная фальсификация.
    Процесс не идет. Он стоит на месте. Видимо, потому, что сразу зашел в тупик. А Алина, не признавшая вины, сидит в тюрьме. Ровно год у организаторов один расчет: чтобы она не выдержала. Она выдерживает. Тогда в ход пускается прямая ложь.
    Обозреватель «Комсомолки» Ольга Кучкина попросила прокоментировать статью известного поэта Юнну Мориц, члена Русского Пен-центра, общественного защитника Алины Витухновской.
    Автор «Правды» пишет, что Алина сидит несколько месяцев. Маленькая ложь, перемежающаяся с большой.
   «Захватывающая оперативная игра» — эти слова автора статьи являются сутью того, что сокрыто для него в процессе Алины, которая, по терминологии цитируемого оперативного документа, «вышла из адреса» и была задержана «при возвращении к себе в адрес». Поверхностный стилистический анализ показывает близость автора и оперов.
    Он сообщает, что донос на Алину в сентябре прошлого года поступил «от конфиденциального источника» (а проще говоря, от надежного и проверенного агента). Откуда такая убежденность? И какая прелесть — эта отеческая интонация.
    Он упирает на законность «прослушивания всех телефонных и иных переговоров». В прошлогоднем сентябре. А решение Мосгорсуда, даже если оно получено не задним числом, датировано октябрем.
    Он утверждает: "Обыск проводился в полном соответствии с законом." Он это видел? Он, человек, который был «при возвращении в адрес»?
    Он утверждает, что у нее найдены «шприцы с остатками наркотиков, которыми пользовалось сама Витухновская». Оно пользовалась ими при нем? Какие доказательства? На шприцах найдены отпечатки ее пальцев? Или в этих шприцах найдены остатки ее крови? Не забудем, что в деле как раз этот лист не подписан никем из понятых, и стало быть, вообще является просто негодным листком бумаги, в котором Алине могли присобачить все, что угодно, включая тачанки с пулеметами.
    Он утверждает: «Она уже несколько лет потребляет дурманящее зелье.. и вообще все, что когда-либо было изобретено извращенным человеческим разумом». Есть доказательства? Она что, состоит на учете?
    ВСЕ ВЫШЕИЗЛОЖЕННОЕ КВАЛИФИЦИРУЕТСЯ КАК ПРЕДНАМЕРЕННЫЙ ОГОВОР И ВЛЕЧЕТ ЗА СОБОЙ СУДЕБНУЮ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ.
   «Что касается ее творчества, то этом смысле я вообще был полным профаном», — признается он. А теперь стал специалистом? Он укоряет известных людей, имеющих лицо, биографию и судьбу, в том, что они называют Алину талантливой поэтессой. Не имея лица и судьбы, он позволяет себе глумиться над ее стихами. «Трупный яд», якобы обнаруженный дома у Алины, вместе с «суицидальными мотивами в ее творчестве» —
вот портрет поэтессы в его исполнении. Да известно ли ему, что без этих мотивов не обходилось творчество ни одного выдающегося поэта? А если его так волнует высокая поэзия, я бы посоветовала ему посадить на скамью подсудимых великого Катулла, который мог писать и печатать такое: «Нету пота в тебе и нету слизи. Нет слюны и в носу соплей зловредных. — Чище чистого ты. Прибавь к тому же, что и зад у тебя солонки чище: В год ты какаешь десять раз — не больше».
    Статья изобилует враньем. Автор относит прием Алины в Союз писателей ко времени, «когда полным ходом шло следствие по делу и вскрывались все новые и новые эпизоды противоправной деятельности наркодельцов» Между тем она была принята в Союз, когда следствие по ее делу было закончено и не прибавилось ни одного нового эпизода.
    Самое главное вранье: «Когда факт продажи наркотиков все же пришлось признать...»
    Факт продажи Алиной наркотиков не признан и никем абсолютно не доказан. Логика оперов, не имеющих доказательств и впадающих в отчаяние по этому поводу, отчего пришлось прибегнуть к «Правде», такова: докажем один эпизод, а там покажем, что «это всего лишь один из эпизодов». Но эту логику мы уже проходили в 37-м и позже. Данная логика —  в накрутке про голландских, польских и иных преступников, пойманных
с контрабандой оружия и наркотиков, где Алина якобы «звено в хорошо отлаженной цепочке», хотя об этом ни единого слова в ее следственном деле. Лично я ничуть не удивлюсь, если возникнет какой-нибудь иностранец, арестованный с оружием, который для смягчения своей участи даст на Алину показания, позарез необходимые спецслужбам, шившим ее дело на хап-ляп в расчете на право силы, а не на силу права.
    Спецслужбы мстят Алине за то, что она категорически отрицает свое участие во вменяемых ей деяниях, а доказательств у них нет. Имей они доказательства — ее сразу схватили бы в метро, на месте преступления. А ее не схватили, потому что преступления не было.
    Кушая соленые огурцы с водкой и прослушивая «все телефонные и иные переговоры», газетные «авторы» играют с нашими детьми в «захватывающую оперативную игру». Если посмотреть на статью в «Правде» ответственно и серьезно, мы увидим, что имеем дело с человеком, который делит мир на «надежных агентов» и тех, на кого агенты стучат. Писатели ведут себя плохо, вступаясь за Алину, зато проверенные агенты — вот надежда на светлое будущее.
    Но представим себе, что действительно какой-то молодой человек пользуется наркотиками и замечен в продаже наркотика. Что должен сделать человек нормальный? Вызвать его и сказать: дитя, твоему здоровью грозит смертельная опасность, знай, мы идем по твоим следам, тебе грозит тюрьма с таким-то сроком, если ты завтра это не прекратишь. Так поступают нормальные люди. Мы, однако, имеет дело с людьми психически ненормальными. Их ненормальность заключается в том, что они фанатично втянуты в эту «захватывающую оперативную игру», как люди, пришедшие опустить монету в игровой автомат и убить определенное количество солдат, самолетов и прочих объектов. Для них дети, люди — это объекты, вот что самое ужасное.
    Но это поэты должны играть. Эти — должны работать. А они не умеют работать. И они забывают, что защитники не должны доказывать, что Алина невиновна. Защитники должны только следить за законностью доказательств.
    Старшее поколение жалуется, что молодежь его ненавидит.
    А за что, спрашивается, ей любить старшее поколение, если ее запихивают или в горящий танк, или в тюрьму? Они арестовывают молодых людей за таблетки в кармане по доносу, по стуку. Это наилучший способ для того, чтобы настоящие наркоделы оставались на свободе и жили припеваючи, потому что те, кто увлечены захватывающей оперативной игрой с нашими детьми, боятся подступиться к настоящим наркоделам. Они же молодец против овец, они хватают детей.
    Мы идем на эту защиту затем, чтобы молодежь могла нас уважать, потому что нам стыдно, когда ее пихают в горящий танк и в тюрьму. А им — им ничего не стыдно.
    МЫ НАМЕРЕНЫ ДОБИТЬСЯ НЕ ТОЛЬКО СПРАВЕДЛИВОГО РЕШЕНИЯ В ОТНОШЕНИИ АЛИНЫ, НО И СУДЕБНОГО НАКАЗАНИЯ ДЛЯ ТЕХ, КТО ФАЛЬСИФИЦИРОВАЛ ЕЕ ДЕЛО.

Юнна Мориц
поэт, общественный защитник Алины Витухновской