* * * Человеком калечась, костыляя в кустах, свои сердце и печень ты таскаешь в руках. И темнеет улыбка, как тугой червячок. Где-то мертвая рыбка обнимает крючок. Ее печень и сердце не тарелке лежат. Их бессмысленным перцем посыпая, едят. В ее тело пустое хочешь нутрь затолкнуть и, сверкнув чешуею, в рыбье море нырнуть. И тоскливые сгустки грусти скомканы в горсть. И тягучею гусеницей из себя ты уполз. Стиснутые минутами, минуя систему мер, смыкаются твои внутренности с контуром мертвой "р". Рыба бредит обрывками мыслей сушеных. Речь твоя обрывается рыбьим. Она не умеет течь. ТО, ЧТО БЫЛО ИСКУССТВОМ, ЭТОГО НЕ СБЕРЕЧЬ. РЕЧЬ СТАНОВИТСЯ СГУСТКОМ. ОНА НЕ УМЕЕТ ТЕЧЬ.

..